Первый раз я увидел фотографию салюки в возрасте двенадцати лет, в книге Джоан Палмер "Атлас пород собак". Маленькую такую фотографию абсолютно розовой суки со щенком. Фотография была снабжена лаконичным комментарием, повествовавшем о том, что эта редкая в Европе порода борзых, пришедшая к нам из арабского мира, которую сами арабы считают единственной (наряду со слюги) чистой породой собак. Насколько помню, среди ее "недостатков" указывался сильный охотничий инстинкт. В любом случае, я обратил внимание на салюки только потому, что эта была самая красивая фотография во всей книге.

Сказав себе, что я хочу такого зверя, я благополучно об этом забыл. Однако, как это часто бывает, убежать от судьбы не получилось...

Судьба сама напомнила о себе, явившись в виде другого араба - того самого слюги, которого арабы считают столь же чистой породой. Слюги был подарен в возрасте полутора лет, пройдя до нас очень долгий путь и представ в виде полосатого зверя, о котором было известно три вещи: его зовут Кир, он любит есть, и имеет свои взгляды на жизнь, спорить с которыми бесполезно. То, что это общие свойства всех восточных борзых, я осознал много позднее. Получив такого зверя я, естественно, начал интересоваться его соплеменниками, то есть слюги как породой. На попытку найти ему подобных ушло 3 года, но результатов поиск не дал. Видимо, больше этих собак в России не было. Зато лично у меня проснулся огромный интерес к феномену арабских борзых, и я начал уже просто собирать данные об их истории, особенностях и складе характера.

По прошествии этих трех лет мой интерес снова слегка прошел - просто ввиду того, что биться головой в стену отсутствия информации мне надоело. Либо людей, интересующихся арабскими борзыми в России нет, либо они хорошо прячутся. Кира же никак не волновало отсутствие соплеменников - он интернационалист и терпеть не может всех собак, независимо от их породы.

Судьба, однако, расслабиться не дала. Вместе с очаровательной девушкой, которая стала впоследствии моей женой, интерес к собакам пришел в третий раз - и, видимо, уже навсегда. А помимо интереса пришло еще одно забавное явление, в широких кругах называемое Internet. Ввиду этого информации появилось море, а вслед за ней пришло настойчивое желание привезти "арабскую" собаку, благо мы переехали и остались на тот момент вообще без собак, а жить без собак нельзя.

По прошествии некоторого времени, проведенного в спорах о конкретной породе (восточной борзой) и общении с кучей собаководов по всему миру, вырисовался 5-ти месячный щенок салюки, обитавший на бескрайних просторах Норвегии и ожидавший там любящего хозяина. Дело оставалось за малым - убедить его заводчицу в том, что в России собака не падет жертвой бродячих медведей и не будет пущена мясо в голодный год. Убеждения такого рода всегда непросты, а в случае с такой специфической породой, как салюки, очень сложны. Салюки и их хозяева отбирают людей по одному единственному признаку - их отношению к салюкам. Вобщем, мне пришлось доказывать сразу две вещи: во-первых, что я способен позаботиться о собаке и знаю как это делать, а во-вторых, что я догадываюсь о том, на что именно я себя обрекаю, и что никакие возможные трудности не "обломают" моего желания жить с салюки.

Заводчика мы уговорили. Визу нам дали тоже без проблем. Норвегия вообще особенная страна, из всех западных стран самая лояльная к России. Даже виза туда для граждан РФ бесплатна. Осталось только полететь и забрать свое "имущество". Полетела моя (тогда все еще будущая) жена. Я остался дома, отвечать за торжественный прием. На этом, собственно, присказка и заканчивается - начинается сказка.

25 октября 1999 года в Шереметьево-2 состоялась историческая встреча.
Первое, что я увидел, войдя в зал прилетов, была девушка, рыдающая над клеткой со щенком...

О том, что же произошло, читайте на странице Дария